А ещё был длительный рейд марта 1984-го в укрепрайон высоты 2700, именуемой нами «Зуб». Пока высаживали с вертолётов – духи сбили три машины, один Ми-24 рухнул и сгорел в ущелье вместе с экипажем...
Потом 10 дней нас кругами гоняли пёхом по всему заснеженному нагорью. Еды не было – в кишлаки не спускались, а сухпай не довозили. Воду топили в касках из снега.
В нескольких подразделениях люди умирали. У нас вот Юра Котелевец – крепкий парнишка, кандидат в мастера спорта по дзюдо – просто не проснулся после очередной снежной ночёвки… Уже после дембеля на одной из ветеранских встреч я спросил у ротного: зачем Сидоров в тот раз с маниакальной упёртостью убивал свою пехоту?!
Ротный ответил: да никто этого не знает...
И последний факт. Когда полкан погиб – реально по дурости, из-за форса и непомерной гордыни, случайно подорвавшись на собственной гранате (задел чеку, залихватски запрыгивая «солдатиком» в люк механика-водителя командно-штабной машины), то офицеры полка сразу же остановили проводимую боевую операцию и перед тем, как её свернуть окончательно, устроили в горах хороший такой ночной банкет, включая праздничный салют со всех стволов колонны по близлежащим духовским кишлакам. Ну, чтобы и там порадовались...
Думаю, мироздание свело меня с Сидоровым, чтобы уравновесить – создать некую пропорцию, баланс с остальными, нормальными офицерами, с кем мне выпала честь служить в одном полку…
Рейдовый батальон
– Какие ещё боевые операции вам запомнились за годы службы?
– Запомнились те, где случались потери или нечто запредельное... Вообще пехота в нашем полку долго без дела не сидела. Четыре-пять проводок колонн за год, а одна могла растянуться на несколько недель, и в каждой случалось несколько операций. В целом же все «боевые действия» нашего полка делились всего на несколько видов.
«Колонна» – это охрана и провод колонны грузовиков и бензовозов из точки Кишим до Файзабада, где располагался полк. До кишлака Кишим – возле него дислоцировался третий батальон, – стокилометровая дорога занимала у колонны бронетехники полка три-четыре дня. Сутки встретить, пяток дней сопроводить обратно.
«Рейд». Зайти в некий район всеми силами полка, включая часть артиллерии, и хорошенько покошмарить местный духовский актив, включая разгром их баз, кишлаков и так далее. Мог занять до двух-трёх недель, хотя обычно укладывались в неделю.
«Операция». Пойти-полететь-поехать конкретно куда-то с определённой целью. Как правило, накрыть духовский кишлак с базой и личным составом утырков на зимовке-отлёжке.
«Реализация разведданных». Это чётко пойти в вычисленный разведчиками или особистами кишлак, перевал или точку, чтобы «встретить» караван, банду или конкретного негодяя с крайне негативными последствиями для адресатов – пехота оперативной работой не занимается, она хороша в бою, а там, как говорится, Господь сам отделит уничтоженных грешников от павших праведников.
«Весенний призыв». А вот это самая желанная работа пехоты нашего второго, как тогда говорили, «рейдового» батальона. Утром на машины – пролетели верхом несколько километров (не пешком прошли, подчёркиваю!) и блокировали кишлак. В это время местная армия, менты и контр­разведка, то бишь «сарбозы», «царандой» и «ХАД» идут ловить призывников, чтобы отвезти их, как баранов, в свои воинские части.
Мы же, затарившись плодами земледелия, а бывало, что и овечкой или козочкой, а то и телёнком, плавно возвращались в полк, чтобы утром, не сдавая оружия, вновь выехать на «ловлю бабуинов». Ни тебе нарядов, ни караулов – не весна, а сплошной праздник! Всю жизнь призывной кампанией занимался бы (смеётся)...
– Какое было ощущение от возвращения в Союз после дембеля – страна была такая же или она изменилась? Афган ещё долго потом снился?
– Страна осталась та же, это я изменился. Наделал много ошибок, не использовал массу возможностей, но это уже совсем другая, не афганская история, хотя Афган снится мне до сих пор.
Оценивая в целом свой опыт и значение этой войны для страны, её последующего распада и трагедии нашего народа, длящейся по сей день (империи рушатся быстро, а вот кирпичи потом летят столетиями), могу отметить несколько важных моментов.
Первый. Афганская война стала соломинкой, сломавшей хребет советскому ослу. Тут дело даже не в совершенно чудовищных материальных затратах на эту военную авантюру. Нельзя просто так, решая свои имперские задачи, отправить миллионы сограждан на никому не понятную войну в формате прошлого века и потом сказать им всем: «Спасибо, все свободны». Да не, чуваки, обождь… Вы взяли меня, молодого здорового парня, кандидата в мастера спорта, выступавшего в финалах всесоюзных турниров в полутяжах по боксу, а через два с половиной года вернули домой инвалидом, с тремя госпиталями в анамнезе и отважной медалькой в виде компенсации?! А маме и папе каждого третьего бойца моего взвода вы вместо сына вернули запаянный в цинк гроб, даже не объяснив им, как и, главное, за что погибли их сыновья. Да не пошла бы лесом такая страна?!
И когда пришло время всем встать, идти и спасать СССР, то народ вдруг решил, что лесом – лучше. Последствия этого посыла мы расхлёбываем по сей день – конца и края у этого пешего похода даже в близире не видно.
Второе. Сама афганская вой­на и распад Союза так и не стали объектом культурного, мировоззренческого и социального осмысления. Более того, власть предержащие элиты по какой-то причине решили, что такое осмысление вредно, и эту войну следует забыть. Не снято ни одного достойного фильма об Афгане. Ни одного, подчёркиваю! Книги об афганской войне – это всегда маргинальный отстой, по умолчанию. Все «афганские», прости Господи, движения в лучшем случае – чистая самодеятельность, так как все они выведены за скобки реальных процессов. А в худшем – назначенные петрушки отрабатывают номер «патриотов на подтанцовке».
Увы, все эти ошибки – типичная классика русских граблей. Когда-то мы точно так же решили забыть крымские войны, среднеазиатские походы, Первую мировую войну и даже первую Отечественную 1812 года. Потом элиты платили по высшему разряду, не говоря уж за народ. Но ведь нет такой реки, в которую мы не могли бы войти дважды, и косяка, чтобы его не повторить! Всё это – проклятые вопроса Афгана, на которые до сих пор нет никакого вменяемого ответа…
Подготовил
Вадим АНДРЮХИН.